КБГУ: по следам заседания Верховного суда КБР

05.04.2024

Публичная критика в адрес и.о. ректора КБГУ Юрия Альтудова, после которой последовало моё увольнение из КБГУ, составляет лишь малую долю той, критики, которая могла бы прозвучать. Речь идёт о кадровом составе университета, состоянии учебного процесса, материально-технической базе и её соответствии целям и задачам, стоящим перед вузом, недвижимом имуществе КБГУ и о многом другом. Сегодня, к глубокому сожалению, можно констатировать, что университет отбрасывается в 30-е годы прошлого столетия.  

Взять, например, казалось бы, самое элементарное в организации деятельности университета – состояние документооборота и механизмов управления. Любой человек имеет право подать заявление на имя ректора и получить ответ в установленный срок. При нынешнем руководителе КБГУ создана система, когда заявления на имя ректора не принимаются общим отделом без визы руководителя института (факультета). Это грубейшее нарушение всех норм и, я уверен, ни в одном вузе страны такого положения дел нет. Что делать человеку в такой ситуации? Конечно, можно всё поставить на свои места, обратившись в прокуратуру, вопрос, несомненно, будет решён, но это займёт много времени, и никто этим заниматься не будет. Малозначащим этот вопрос не является. Таким способом ректор ограждает себя от неприятных для него вопросов, на которые надо отвечать письменно и эти ответы имеют юридическую силу. Для физиков КБГУ такое положение дел привело к тому, что в текущем учебном году студенты лишились возможности получать высококвалифицированное сопровождение учебного процесса по важнейшим курсам атомной и ядерной физики. 

Исправить такого рода недостатки можно очень быстро. Но есть проблемы другого рода, на устранение которых может уйти много лет. Взять, например, очень болезненные проблемы с кадровым составом, когда в КБГУ образовался перекос в сторону увеличения доли административно-управленческого (АУП) и учебно-вспомогательного персонала (УВП) в ущерб профессорско-преподавательскому составу (ППС), то есть тем, кто осуществляет функционирование университета, как в обучении студентов, так и в науке. Эту проблему неминуемо придётся решать, какой бы сложной она ни была. Такой перекос, при котором преподаватели в вузе оказались в неподобающем для них низком статусе, отчётливо проявился в 2019 году, когда действующий тогда ректор, Альтудов Ю.К., силой продавил нормы представительства делегатов на выборах нового ректора с аномально низкой долей ППС для тех, кто будет голосовать. Эта авантюра не увенчалась успехом и Минобрнауки РФ не утвердило тогда результаты выборов ректора.

Я принимал активное участие во всех этих процессах, отстаивая принятые в вузовской практике страны процедуры. Думаю, что не случайно именно в конце 2019 года появился таинственный документ о том, что якобы моя кафедра включена в некую номенклатуру с грифом «секретно». Об этом я узнал в ходе второго судебного заседания по делу о моём увольнении из странного документа, представленного КБГУ, без бланка, даты, выходных данных и гербовой печати. Выяснение легитимности такого рода документов не является моей задачей и может быть предметом отдельного иска. Всё выглядит так, что в 2019 году был сознательно заложен механизм, который потенциально позволил бы предъявить ко мне претензии в будущем. Необходимости поднимать этот вопрос сейчас и давать ему юридическую оценку мы пока не видим.

Суть настоящего иска в суд, это незаконность моего увольнения «в связи с прекращением допуска к государственной тайне» и моя позиция о незаконности моего увольнения основана на том, что я не являюсь носителем государственной тайны, хотя с 2010 года обладаю формой 3 допуска к государственной тайне. Свидетельством этому является тот факт, что я никак не связан с секретными документами и, соответственно, отсутствие упоминаний о государственной тайне и секретности в моих должностных обязанностях и в трудовом договоре с дополнительными соглашениями к нему.

В судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда КБР состоялось заседание по моей частной жалобе на определение Нальчикского городского суда о передаче дела по моему иску к КБГУ для рассмотрения в Верховный суд КБР. Мы считаем, что моё дело должно рассматриваться в городском суде, поскольку юридически значимым обстоятельством является взял ли я на себя в трудовом договоре обязательства по соблюдению дополнительных требований, связанных с государственной тайной, и могу ли я продолжить выполнять свои обязанности без допуска к государственной тайне. Но эти обстоятельства городским судом не выяснялись и оценки нашим доводам дано не было. Более того, два судебных разбирательства в городском суде показали, что университет не смог представить ни одного аргумента в оправдание моего увольнения. Однако Верховный суд под председательством судьи Бижоевой М.М. оставил определение городского суда без изменений, считая, что дело должно рассматриваться в Верховном суде КБР. Такой разворот дела ни в коем случае не является для нас критическим или нежелательным, но оставить без внимания определение городского суда означало бы согласие с таким определением, тогда как мы считаем, что оно незаконно. Вопрос о законности или незаконности лишения меня допуска к государственной тайне мы не ставим, в этом нет необходимости и предметом моего иска это не является, но, в случае необходимости, не исключено, что такой вопрос мы поставим.

Вся история с моим увольнением выглядит сюрреалистически. Почему я, будучи одним из ведущих учёных КБГУ, а моя кафедра также является одной из ведущих в КБГУ с высокими достижениями на федеральном уровне, должен лишиться возможности в полной мере передавать свои знания студентам? Оглядываясь назад, поражаешься успехам и динамике развития, достигнутыми нашим университетом в периоды работы предыдущих ректоров. Если, например, взять позиции в федеральных рейтингах (раньше это называлось мониторинг вузов России), то наверное никогда уже мы таких высоких мест, как тогда, не достигнем. Это печально.  Да и анализ кадровой политики (если она есть) руководства приводит к удручающим выводам. На будущее урок таков: нельзя допускать к ректорству людей, не имеющих отношения к образованию и науке.

Заслуженный деятель наук КБР, профессор М.Х. Хоконов

_______________________________________________________

Из «Газеты Юга», №39 от 28.09.2023

«Газета Юга» попросила профессора Хоконова

прокомментировать произошедшее:

Я не сомневаюсь в скором возвращении в КБГУ на свою должность заведующего кафедрой, которой руководил, а также продолжении своего членства в работе Ученого совета КБГУ. 

Однако меня беспокоят уже начавшиеся в мое отсутствие деструктивные процессы на кафедре. Прежде всего это учебный процесс. Яркий пример — сложившееся критическое положение по основному курсу атомной и ядерной физики. Читать лекции некому. И  чтение такого ответственного курса пытаются навязать сотруднику, не являющемуся специалистом в этой области и соответственно отказывающемуся от этого курса. При этом руководство университета не хочет принять на работу по внешнему совместительству  для чтения лекций в нынешнем учебном году моего брата, профессора Хоконова А.Х., хотя он главный специалист в этой области. Два года назад  он вынужденно ушел из КБГУ в Институт ядерных исследований (ИЯИ) РАН ведущим научным сотрудником. Это было связано прежде всего с неприемлемыми для него условиями работы в КБГУ, но не с более высокой зарплатой на новом месте. Тем не менее он продолжал читать курс атомной и ядерной физики в рамках договора ИЯИ – КБГУ.  Любой вуз упрашивал бы специалиста с такой высокой квалификаций, рецензента ведущих мировых физических журналов преподавать у них. Мы с моим братом вышли из преподавательской среды и продолжаем дело выдающихся физиков нашей республики Франкля Ф.И., Задумкина С.Н., Кумахова М.А. и других. Инцидент с моим братом многие мои коллеги рассматривают не иначе, как месть руководства университета в мой адрес. И он ясно показывает отношение ректора КБГУ к учебному процессу и к делу, которое ему поручено. 

Общая ситуация вокруг КБГУ такова. К руководству университетом приходит человек, который не имеет отношения к сложившимся в вузе научным школам, которому чужды традиции, которые так важны для любого вуза, и выстраивает все дела в соответствии со своим пониманием, которое, на мой взгляд, не имеет отношения к основной миссии вуза: образование и наука. Мое увольнение связано именно с таким положением вещей. 

Меня беспокоит созданная в КБГУ комиссия по проверке лабораторий. Я боюсь, что это касается в первую очередь физических лабораторий, которые могут подвергнуться ликвидации. Недавно одна из наших лабораторий, в которой выполнялся грант Президента РФ, была волевым усилием ректора объединена с другой лабораторией, работающей над другими проблемами, что равнозначно ликвидации первой, очень важной для нас лаборатории. 

Ю.К. Альтудовым вскоре после его прихода в КБГУ в должности ректора был утилизирован единственный на то время на Северном Кавказе высокопроизводительный вычислительный кластер. Это лишило нас возможности выполнять вычисления с алгоритмами распараллеливания. А это одно из самых перспективных направлений в вычислительной математике и физике. Важно, что к моменту утилизации кластера высокопроизводительных вычислений математиками и физиками университета были установлены очень хорошие творческие контакты с индийскими специалистами, успешно проведены три международные конференции очень высокого уровня. Две из них прошли на базе нашего университета, а одна в Индии с участием лауреатов Нобелевской премии. 

Затем была демонтирована гелиевая криогенная станция. Этот шаг вызывает неподдельное удивление у наших коллег-физиков страны. Они не могут понять и принять такие действия. Мы все еще надеемся восстановить криогенную установку, без которой современные исследования в области физики конденсированного состояния невозможны. 

Это только два наиболее ярких примера. Благодаря помощи властей республики нам удалось сохранить ценное оборудование, но по каждому поводу обращаться к главе КБР невозможно. 

Летом 2020 многие в КБГУ были шокированы отсутствием в плане приема контрольных цифр для набора в магистратуру по ведущим в КБГУ направлениям подготовки студентов. Особенно это касается физики, химии и истории, так как эти направления из тех, что составляет лицо университета. По ним имеется развитая наука и диссертационные советы. Нет магистратуры — значит нет полного высшего образования; нет аспирантуры — не будет и диссертационных советов; не будет наукоемких форм работы со студентами: университет готовит только на уровне бакалавриата и превращается в колледж. Не столь важно, случилось такое сознательно или нет. Это ведь в лучшем случае демонстрация (причем очень яркая) непрофессионализма руководителя университета. Потеря магистратуры по ведущим направлением есть системный провал в работе ректора. Кто будет готовить кадры для развитой в нашей республике инфраструктуры Российской академии наук (РАН)? Президент РАН дважды обращался к руководству КБР по вопросу магистратуры. И к настоящему времени положение удалось частично исправить. 

Вывод такой. Университет не должен превращаться в изолированную систему. Без профессионалов высокого уровня любой университет не может существовать: кадры решают все. 

Проблемы, которые затронуты выше и которые выплеснулись на заседании Ученого совета КБГУ 26 июня 2023, это только небольшая часть вопросов работы вуза, которые требуют своего решения и внимания властей и общественности КБР. КБГУ – это национальное достояние республики, созданное славными трудами предыдущих поколений нашей интеллигенции. Нельзя оставлять ведущий вуз Кабардино-Балкарии без должного внимания. 

_______________________________________________________

О моём увольнении из КБГУ

21.09.2023

На июньском заседании Учёного совета (УС) КБГУ один из ведущих профессоров поставил два волнующих профессорско-преподавательский состав (ППС) университета вопроса.

Первый касался низких зарплат ППС. Он отметил, что ставка профессора, заведующего кафедрой составляет чуть больше 40 тысяч рублей и до 8 тысяч стимулирующих надбавок. Добавлю от себя, что в КБГУ имеет место недоумение со стороны ППС высокими зарплатами работников административно-хозяйственного аппарата, что противоречит майским указам Президента. Разница между зарплатами этих категорий работников существенна. Методика, по которой происходит такая дискриминация, сама достойна тщательной проверки.

Второй вопрос касался попыток руководства КБГУ ввести для ППС рабочий день с обязательным присутствием на рабочем месте в течение всего рабочего дня, что противоречит академическим свободам, принятым для преподавателей в нашей стране начиная с советских времён. Я поддержал выступающего, уделив внимание второму вопросу, отметив, что существует Трудовой кодекс, Правила внутреннего распорядка вуза и что многие формы работы, такие как наука, подготовка к занятиям, работа над учебно-методическими пособиями осуществляются во многом за пределами вуза. Моей критике подвергся начальник отдела кадров КБГУ, который ранее в системе образования не работал и путает работу преподавателя в вузе с работой на госслужбе или на предприятии и называет прогулом отсутствие преподавателя на рабочем месте в отсутствии занятий со студентами по расписанию. То есть, по его мнению, преподаватель работает только во время проведения занятий, а в остальное время бездельничает. Я напомнил, что уже ставил этот вопрос на Учёном совете и предлагал обсудить его на учебно-методическом совете КБГУ или в любом другом формате. Ректор КБГУ Ю.К. Альтудов вмешался в дискуссию фактически поддержав начальника отдела кадров. Впечатление было такое, что ректор, который также ранее не работал в системе образования и науки, за 8 лет работы так и не понял, чем он руководит. Ничего существенного в КБГУ не исходит от руководителей подразделений без его указаний и одобрения. Как иначе объяснить отсутствие критики со стороны ректора работы служб КБГУ, деятельность которых направлена на создание препятствий для творческой деятельности – основы, на которой строится работа любого университета? 

В связи с этим на ум приходят широко обсуждавшиеся в академическом сообществе события 12-летней давности, когда ректор элитного вуза – Дипломатической академии при МИД РФ ввёл требования обязательного присутствия преподавателей в учреждении с 9 до 18 часов и представления письменных объяснений в случае нарушения этого распорядка. И это в учреждении, где практически каждый преподаватель ведёт ещё научную работу. В результате ректор потерял свою должность в течение нескольких месяцев.

Согласно Майским указам Президента РФ, средняя зарплата преподавателей в вузах должна составлять не менее удвоенной от средней по региону. Если взять за основу данные Росстата за 2022 год по Кабардино-Балкарии, то средняя зарплата преподавателей КБГУ должна составлять не менее 63 тыс. рублей в месяц. Ректор КБГУ заявляет, что средняя зарплата преподавателей составляет 2,4 - 2,6 от средней по нашему региону. Как это может быть, если наиболее высокооплачиваемые категории ППС получают менее 50 тысяч рублей? Отмечу, что в Майских указах речь идёт именно о зарплатах преподавателей, но не административно-хозяйственного персонала или других категориях работников. 

В упомянутом выше случае с Дипломатической академией, коллектив преподавателей призвал федеральные власти провести расследование. МИД России, как учредитель Дипакадемии, создал специальную комиссию для проверки сложившейся ситуации, что и привело к избранию нового ректора.

Через короткое время после июньского заседания УС в КБГУ пришло письмо на имя ректора от одной из силовых структур с просьбой разобраться с целями выезда на 3 дня в Турцию сотрудника КБГУ Хоконова М.Х., то есть меня. Действительно, я выезжал в Турцию по приглашению члена Попечительского совета КБГУ Алтуева М.К. на свадьбу его дочери 1 мая 2023 г. Перед выездом я выполнил все необходимые в таких случаях процедуры, то есть моё руководство было вовремя письменно поставлено в известность и указаны цели и сроки поездки. Казалось бы, дело рутинное для вуза. Однако, была организована комиссия по данному вопросу, на которой я письменно повторил то, что излагал своему руководству. Мне не известен ответ ректора на запрос от силового ведомства. Я понял, что такой разворот событий вполне может быть направлен против меня в виде выговора или увольнения несмотря на то, что мои индивидуальные научные показатели являются одними из лучших в КБГУ, а кафедра, которую я возглавляю, одной из ведущих. Так, согласно национальному предметному рейтингу «Оценка качества обучения» за 2023 год, направление «Физика» в КБГУ заняло 12-ое место в стране и попало в группу А:
https://best-edu.ru/ratings/national/predmetnyj-rejting-ocenka-kachestva-obucheniya?group_mode_subject=1&name=&ugs=3&year=2023&vedom=&grade=

Я был уволен из КБГУ 04.09.2023 г. «в связи с прекращением допуска к государственной тайне». Повод для увольнения – моя трёхдневная поездка в Турцию. Увольнение я считаю незаконным и буду добиваться моего восстановления в должности заведующего кафедрой теоретической и экспериментальной физики и членства в учёном совете КБГУ.

Никто не объяснил мне причины лишения допуска к государственной тайне, тем более, что носителем государственной тайны я не являюсь и могу свободно ездить за рубеж. С новыми правилами выезда за рубеж я был ознакомлен только через две недели после моей поездки и подписал соответствующие документы. Если даже я лишён доступа к гостайне, то почему я не могу заведовать кафедрой без такого допуска? Это тоже мне не объяснили. Факт тот, что вопрос о моей поездке в Турцию по приглашению члена Попечительского совета КБГУ возник сразу после моей острой критики работы ректора КБГУ Ю.К. Альтудова. Думаю, что это и есть главная причина моего увольнения.

Проблемы, которые затронуты выше, и которые выплеснулись на заседании Учёного совета КБГУ 26 июня 2023 г., это только небольшая часть вопросов работы вуза, которые требуют своего решения и внимания властей и общественности КБР, так как КБГУ – это национальное достояние нашей республики, созданное славными трудами предыдущих поколений нашей интеллигенции. Нельзя оставлять ведущий вуз Кабардино-Балкарии без должного внимания.

Заслуженный деятель наук КБР,
доктор физ.-мат. наук, профессор     Х.М. Хоконов